![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
funny_smileСсылка от ![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif)
a_u на портал о проблемах насилия.
Второй день уже читаю тамошние материалы. Никаких детективов не надо.
~
Психологический портрет мужчин, склонных к домашнему насилию
Реальность в том, что если насильник найдет хорошего психотерапевта и психотерапия будет очень успешной, то в результате он станет счастливым, хорошо адаптированным насильником.
Насильник должен перестать думать только о своих чувствах и о поведении своего партнера, а вместо этого начать думать о чувствах партнера и своем поведении. Консультирование пар вполне позволяет ему не менять привычного образа мыслей. Напротив, некоторые психотерапевты уверены, что чувства – это самое главное, и единственное, что имеет значение.
И еще в этой же статье есть четкий список признаков, по которым можно определить домашнего насильника (проще говоря, мужа издевающегося над женой), но я его тут не буду полностю цитировать, только некоторые пункты (в статье они раскрываются):
*Он ведет себя неуважительно с вами. Если мужчина принижает вас, смеется над вашим мнением, если он груб с вами в присутствии других людей, если он перебивает вас или высмеивает, то он сообщает, что не уважает вас.
*Он делает вам одолжения, о которых вы не просили, или демонстрирует показную щедрость, которая смущает вас. Это может быть признаком мужчины, который старается вызвать у вас чувство, что вы ему должны.
*Он контролирует вас. Контроль начинается с незаметных вещей, поначалу он далек от того, что можно назвать насилием. Он комментирует вашу одежду или вашу внешность; негативно отзывается о вашей семье или ваших хороших друзьях; начинает оказывать на вас давление, чтобы вы как можно больше времени проводили с ним…
*Он собственник. Ревность – это один из самых надежных признаков приближающегося насилия.
Ничто и никогда не является его виной. Он всегда обвиняет кого-то или что-то в случае проблем.
*Когда он злится, он пугает вас.
*У него двойные стандарты. Опасайтесь мужчины, у которого есть одни правила для себя, и другие для вас.
Существует ли аналогичное насилие женщин над мужчинами?
Очевидно, что существуют женщины, которые плохо обращаются со своими партнерами-мужчинами: оскорбляют их, обзывают их, пытаются контролировать их жизнь. Такое поведение может оказать очень негативное влияние на жизнь этих мужчин.
Однако разве мы видим мужчин, чья самооценка в результате оказывается полностью разрушенной? Разве мы видим мужчин, которые лишаются образования и карьеры из-за постоянной критики и унижений? Где мужчины, чьи партнеры-женщины заставляют их заниматься нежелательным сексом? Где мужчины, которые бегут в приюты, потому что опасаются за свою жизнь? Как насчет мужчин, которые пытаются позвонить, чтобы попросить о помощи, но в этот момент женщина обрезает провод телефона?
~
Кейт Моррис Хоффер "Миф о монстре - барьер для борьбы с изнасилованиями"
Вопреки мифу, изнасилования совершают мужчины, которые в остальных отношениях могут быть добрыми, забавными, симпатичными и уважаемыми своими коллегами. Именно эти положительные характеристики побуждают девочек и женщин идти на свидания, работать, садиться в машину или выпивать с мужчинами, которые в итоге насилуют их.
Если бы легко было бы отличить тех мужчин, которые нападают на девочек и женщин, от того большинства мужчин, которые не практикуют насилие, то статистика по интимному насилию была бы совсем другой.
Привлекательные характеристики мужчин, которые насилуют, не только мешают обывателям поверить, что заявление об изнасиловании правдиво. Их положительные характеристики создают огромные сложности для женщин, которым они причиняют вред.
Пережившие изнасилование, как и все остальные, когда-то верили, что только «ужасные» мужчины способны на изнасилование, и когда вопреки лживости этого мифа их принуждают к сексу, они далеко не всегда способны сразу признать, что привлекательные, забавные, добрые и щедрые мужчины совершают изнасилования.
~
А вот это вообще звездец:
Рич Сноудон. Работа с насильниками, совершающими инцест: оправдания, оправдания, оправдания
Кто насилует собственных детей? Что это за мужчины? Я был готов к встрече с монстрами: с этим бы я справился. Но я был совершенно не подготовлен к тому, кем они оказались на самом деле. Я хотел, чтобы эти мужчины как можно сильнее отличались от меня. В то же самое время, когда я слышал, как они рассказывают о своем детстве и раннем подростковом возрасте, мне было все труднее и труднее отрицать, что у меня с ними много общего. Мы росли, выучив одни и те же вещи о том, что значит быть мужчинами.
Нас учили, что у нас есть привилегии по праву рождения, что наша природа – это агрессия, и мы учились брать, но не отдавать. Мы учились получать любовь и выражать ее главным образом с помощью секса. Мы ожидали, что мы женимся на женщине, которая будет ухаживать за нами, как наша мать, но будет подчиняться нам, как наша дочь. И нас научили, что женщины и дети принадлежат мужчинам, и что ничто не мешает нам использовать их труд на нашей выгоды и использовать их тела для нашего удовольствия и злости.
С самого начала и до конца большинство насильников отрицают то, что они сделали. Под давлением некоторые из них согласятся, что возможно, такая мелочь как инцест случилась у них раз или два. Однако они горячо отрицают, что несут за случившееся хоть какую-то ответственность, вместо этого они утверждают, что это они – настоящие жертвы. Они невинные жертвы провоцирующего ребенка или плохой матери.
Сценарий обычно один и тот же, хотя каждый мужчина добавляет к нему личные подробности.
Джэк: «Она вечно разгуливала полуголая, крутила задом, так что мне пришлось с этим что-то сделать».
Захари: «Она типичная маленькая Брук Шилдс, так она одевается. Маленькие девочки сейчас растут очень быстро. Они совсем как женщины. Они все этого хотят».
Томас: «Она все приходила ко мне, клала на меня свои руки, садилась на колени. Она все хотела, чтобы я был с ней ласковым. Одно привело к другому. Она говорила «нет», когда доходило до секса, но я ей не верил. Потому что, почему тогда она хотела всего остального?»
Эти мужчины работают быстрее телевизионных сценаристов и лучше профессиональных порнографов, когда они сочиняют строчку за строчкой об опасных желаниях маленьких девочек и о том, как мужчины постоянно попадают из-за них в беду. Они не просто представляют девочек объектами для секса, но агрессорами, «демоническими нимфетками».
~
Сексуальное насилие над детьми: как распознать признаки
Дети не всегда знают слова, чтобы ясно объяснить, что именно с ними происходит. Они могут пытаться рассказать, например, говоря: «Я его не люблю», «Он противный», «Он странно себя ведет». Такие заявления часто неправильно понимают и игнорируют.
В своей книге «Оставаясь в безопасности» Мишель Эллиот приводит один подобный пример: «Одна маленькая девочка говорила своей матери, что ее дядя дразнит ее, и ей это не нравится. Мать каждый раз отвечала, что всех дразнят, так что лучше ей к этому привыкнуть. Ребенок очень расстраивался, но больше она ничего не говорила. Несколько месяцев спустя у девочки выявили гонорею горла.
Ее дядя говорил, что это он ее «дразнит», а она была слишком маленькой, чтобы что-то понимать».
~
Р.Ланди Бэнкрофт. Связь между избиением партнеров и сексуальным насилием над детьми
Пересечение между домашним насилием и инцестом не является удивительным для людей, которые работают с теми, кто избивает партнеров, и совершает инцест, так как между этими двумя группами существует сходство в профиле и используемых тактиках.
Обе группы известны тем, что они устанавливают высокий уровень контроля над своими жертвами с помощью вербального насилия и других стратегий. Они верят, что у них есть право использовать все больше принуждения, если их требования не встречаются послушанием. И те, кто избивает партнеров, и те, кто совершает инцест, склонны чередовать периоды любви и нежности с периодами жесткого эмоционального насилия по отношению к своим жертвам.
Обе группы обычно сконцентрированы на самих себе в домашней обстановке, и они верят, что обязанность других членов семьи состоит в том, чтобы гарантировать, что потребности мужчины все время удовлетворяются.
Эгоизм и концентрация на самом себе в отношениях с членами семьи следует из их чувства собственной избранности. И для мужчин, избивающих партнеров, и для мужчин, совершающих инцест, эти характеристики в домашней обстановке являются продуктом их установок, а не их психологии, и поэтому психодиагносты не всегда могут установить у них отклонения.
Обе группы прилагают много усилий, чтобы добиться доверия и близости в начале отношений с жертвой. Мужчины, избивающие партнеров, известны своей способностью быть очаровательными, добрыми и внимательными в течение первых месяцев или даже лет отношений. Мужчины, совершающие инцест, тоже могут потратить несколько лет на подготовительную работу; он старается сформировать особые отношения с намеченной жертвой, затем он постепенно нарушает ее или его границы, очень медленно переходя к насилию.
Мужчины, избивающие партнеров, и сексуальные насильники обычно имеют сильно развитую способность дегуманизировать свои жертвы. Обе категории используют унижающий жертву язык как вслух, так и про себя, они считают, что их жертвы уступают им в чувствительности, компетентности и человечности. Они способны полностью отключиться от осознания чувств жертвы, они даже могут убедить себя, что жертва полностью счастлива в этих отношениях. Это важный фактор, который лежит в основе их эксплуатации.
Обе группы путают проявления любви и насильственное поведение. Мужчины, избивающие партнеров, могут говорить: «Я ударил тебя, потому что я так сильно тебя люблю», они даже могут использовать свою страсть как оправдание убийства. Мужчины, совершающие инцест, описывают случаи насилия как моменты любовной интимности.
Обе группы известны своими невероятными навыками манипулирования, которые они используют, чтобы держать своих жертв в страхе, смущении и заставлять их обвинять во всем себя. Жертвами обоих видов насилия обычно манипулируют так, чтобы они чувствовали, что они несут ответственность за то, что переживает насильник, и верили, что его страдания сильнее их собственных.
Обе группы характеризуют своих жертв как нечестных, истеричных и мстительных, если они выдвигают обвинения. Обе группы представляют своих жертв как неадекватных, эмоционально нестабильных людей (что временами является частичной правдой, в основном из-за последствий самого насилия).
~
В разных статьях у разных авторов неоднократно повторяется мысль, что психодиагностика нифига не выявляет у мужчин-насильников каких-то психических патологий.
Отсюда делается вывод, что это не психологическая проблема, а "проблема ценностей", как они пишут. То есть - проблема воспитания.
Я бы согласилась с этим, если бы дело касалось только избиения мужьями жен.
В конце концов, жен было принято бить даже в просвещенной Европе еще каких-то сто лет назад. Муж всегда относится к жене, как к собственности. Этому его столетиями учили семья и школа. Тут, вроде бы, всё сходится.
Но вот касаемо изнасилований отцами дочерей - тут я впадаю в недоумение.
Судя по последним цитатам - психологические механизмы, позволяющие мужчинам избивать свою жену или насиловать своего ребенка - одни и те же.
Но я что-то не припоминаю, чтобы в домострое, или что там его заменяло просвещенным европейцам, отцам разрешалось ебать своих детей.
Никаких "естественных" основ для такого поведения нет. Значит это должна быть патология. Но она не диагностируется!
Варианта два:
1. Это действительно вполне психически здоровые люди и такими их сделало воспитание.
Но тогда надо признать, что таким это воспитание делало мужчин всегда (речь же идет о вполне такой типичной патриархальной морали, где мужчина - хозяин, а семья - его собственность), и среди мужчин всегда были такие, кто насиловал своих детей, а общество не то, чтобы не поощряло, просто не парилось на эту тему.
Тогда возникает вопрос, почему не парилось? По многим вопросам парилось, а по этому нет?
Поясню, что я имею в виду.
Например, то что жене изменять нельзя - это в любой книжке можно прочитать. И в 16-ом веке это тоже было всем известно, это обсуждалось и осуждалось. Святые отцы спорили на тему, что есть большая добродетель: возжелать чужую жену, но побороть свое желание, или не возжелать ее вовсе. В народе ходят шуточки про "рогоносцев". То есть, мы видим, что вопрос супружеской верности (к примеру) общество всегда волновал. Оно на эту проблему как-то реагировало.
А вот что касается изнасилований детей в семье - нет, не вижу никаких волнений и реакций по этому поводу. Не считая последних десятилетий, но я говорю о традиции.
А ведь если это заложено в традиции патриархального воспитания, то стало быть этого не могло не быть. Но вокруг инцеста у нас почему-то табу молчания. Нет ни шуток на эту тему, ни диспутов святых отцов, ни еще каких бурлений.
А ведь это абсолютно противоестественно и у этого явления нет никакой "нормальной" социальной или биологической базы, которую можно подвести даже под избиение жены.
2. Это больные люди, просто психодиагностика пока еще не в состоянии выявить их патологию.
Странно, конечно, что психодиагностика вполне может выявить обычного педофила, который заманивает конфетками мальчиков в кусты, но не может выявить отца семейства, который лезет в трусы к своей пятилетней дочери.
Но это ладно. Предположим, такая вот хреновая у нас психодиагностика.
Если принять эту точку зрения, то тут все равно возникает вопрос, почему, блин, это проявляется только в семье? Почему эти мужчины - "прекрасные парни" для всего остального мира, и только в семье у них сносит башню? Разве бывают такие четко социально ориентированные психические расстройства? Что-то я про такое не слышала да и не логично это. Шизофреник, например, - тот везде шизофреник. И дома, и на работе, и на рыбалке. А эти - поди ж ты, только дома болеют!
В общем, непонятно.
Апдейт:
Ллойд Демоз. Психоистория.
Большая интересная книга о том, как на протяжении всей человеческой истории издевались над детьми.
Ну, в общем, не новость, конечно.
Там есть глава, посвященная инцесту: http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Psihol/Lloid/09.php
И там я читаю странные вещи.
Автор отрицает утверждение, что в человеческой культуре существует табу на инцест, и доказывает, что инцест, на самом деле - повсеместно распространенное явление.
Ну, хорошо, допустим.
Но я не понимаю: если это повсеместно распространенное явление, типа такое же совершенно обычное, как ремня всыпать, почему же на него такая странная реакция у общества? Я имею в виду умолчание и отрицание этого факта.
Я вижу тут даже не "табу на инцест", а "табу на упоминание об инцесте".
Это странно.
Если инцест - это "обычное дело", тогда на это не должно быть такой реакции (все же в курсе, так чего скрывать?). Если же это нечто постыдное, что положено скрывать, но тогда почему, наоборот, никакого общественного осуждения, как это происходит с другими девиациями?
У меня что-то никак это не укладывается в голове.
Вот цитаты:
У большинства народов в большинстве стран и эпох универсальным явлением был сам инцест, а не его отсутствие. Кроме того, чем дальше мы углубляемся в историю, тем больше находим доказательств универсальности инцеста, так же, как и других форм насилия над детьми.
Смелость Фрейда, признавшего широкое распространение сексуальных домогательств к детям, большинство его коллег не разделило. По большей части они, как Юнг, просто уклонились от обсуждения. Те же, кто отмечал, насколько часто у пациентов бывают отчетливые воспоминания об инцестуальном изнасиловании, обвиняли самих жертв.
Со времен Фрейда психоаналитики, как правило, расценивали воспоминания о совращении как подсознательные желания, а детские психоаналитики обычно даже не считали нужным спрашивать пациентов, основаны ли их сообщения на действительности. В лекциях по психоанализу часто учили, что все воспоминания об инцесте - на самом деле желания.
Как вспоминает один психоаналитик:
«В молодости, когда я учился на психиатра, как большинство из нас, меня учили очень скептически относиться к инцестуальному сексуальному материалу, который выдавали мои пациенты... Малейшая склонность с моей стороны усматривать под материалом пациента какую-либо реальную основу, осмеивалась и считалась признаком наивности...»
Даже когда аналитики получали такую массу доказательств сексуального и просто физического насилия над детьми, что не могли в это не поверить, в историях болезней все равно уделялось обычно мало внимания таким происшествиям.
Например, Отто Кернберг в своих работах мало сообщает о насилии над детьми. Когда один исследователь лично сказал Кернбергу, что множество новых работ о пограничных состояниях показывает чрезвычайно высокий уровень сексуального и физического насилия над детьми, тот признал, что это справедливо, но «неизвестно, что с этим делать».
То есть, проблема даже не просто замалчивается, она отрицается до последнего!
За последние десять лет общественность начала осознавать, насколько широко распространено сексуальное насилие над детьми в современном обществе
Начало признавать!
Но если инцест - в порядке вещей, так чего его "признавать"? Раз о нем и так все знают.
А если это всё-таки девиация, то снова возвращаемся в вопросу о том, почему общество эту девиацию никак не осуждает, как осуждает все остальные?
Получаются какие-то странные взаимоисключающие позиции.
А ведь должно быть одно из двух: или мы знаем, что ситуация практически "нормальна", типа битья жены о печку, не обращаем внимания на проблему пока феминистки не взвоют; или же мы знаем, что ситуация ненормальна и по-поводу нее в обществе идет более или менее заметное бурление говен, как например по поводу педерастии.
А тут и не то и не другое, а заговор молчания какой-то!
Пошла дочитывать. Может, дальше найдется ответ.
Апдейт 2: Возможный ответ:
"Когда определяешь реальную частоту сексуального использования детей в современном обществе, основной проблемой является то, что приходится полагаться на очевидцев, испытывающих огромные эмоциональные затруднения, когда надо сообщить о своих наблюдениях. При изучении других психоисторических объектов с такими трудностями сталкиваешься в гораздо меньшей степени."
То есть, проблема эта - самозамалчивающаяся.
Но это в современном обществе.
В древнем традиционном обществе, это тоже могло работать.
На бытовом уровне об этом, конечно, знали, но говорить об этом вслух и жертвам и насильникам уже тогда было неприятно. Потому что "табу на инцест" всё-таки существует.
Просто человек, как более сложно устроенная система, его постоянно нарушает. Табу - это то, что можно нарушить. Этого делать нельзя, но какой-то процент особей его всё равно нарушит. Если бы его НИКТО не нарушал, не было бы и табу.
То есть, мысль такая: именно то, что это ТАБУ (причем, насколько я понимаю, самое сильное в нашей биосоциальной среде), заставляет нарушителей и жертв помалкивать.
a_u на портал о проблемах насилия.Второй день уже читаю тамошние материалы. Никаких детективов не надо.
~
Психологический портрет мужчин, склонных к домашнему насилию
Реальность в том, что если насильник найдет хорошего психотерапевта и психотерапия будет очень успешной, то в результате он станет счастливым, хорошо адаптированным насильником.
Насильник должен перестать думать только о своих чувствах и о поведении своего партнера, а вместо этого начать думать о чувствах партнера и своем поведении. Консультирование пар вполне позволяет ему не менять привычного образа мыслей. Напротив, некоторые психотерапевты уверены, что чувства – это самое главное, и единственное, что имеет значение.
И еще в этой же статье есть четкий список признаков, по которым можно определить домашнего насильника (проще говоря, мужа издевающегося над женой), но я его тут не буду полностю цитировать, только некоторые пункты (в статье они раскрываются):
*Он ведет себя неуважительно с вами. Если мужчина принижает вас, смеется над вашим мнением, если он груб с вами в присутствии других людей, если он перебивает вас или высмеивает, то он сообщает, что не уважает вас.
*Он делает вам одолжения, о которых вы не просили, или демонстрирует показную щедрость, которая смущает вас. Это может быть признаком мужчины, который старается вызвать у вас чувство, что вы ему должны.
*Он контролирует вас. Контроль начинается с незаметных вещей, поначалу он далек от того, что можно назвать насилием. Он комментирует вашу одежду или вашу внешность; негативно отзывается о вашей семье или ваших хороших друзьях; начинает оказывать на вас давление, чтобы вы как можно больше времени проводили с ним…
*Он собственник. Ревность – это один из самых надежных признаков приближающегося насилия.
Ничто и никогда не является его виной. Он всегда обвиняет кого-то или что-то в случае проблем.
*Когда он злится, он пугает вас.
*У него двойные стандарты. Опасайтесь мужчины, у которого есть одни правила для себя, и другие для вас.
Существует ли аналогичное насилие женщин над мужчинами?
Очевидно, что существуют женщины, которые плохо обращаются со своими партнерами-мужчинами: оскорбляют их, обзывают их, пытаются контролировать их жизнь. Такое поведение может оказать очень негативное влияние на жизнь этих мужчин.
Однако разве мы видим мужчин, чья самооценка в результате оказывается полностью разрушенной? Разве мы видим мужчин, которые лишаются образования и карьеры из-за постоянной критики и унижений? Где мужчины, чьи партнеры-женщины заставляют их заниматься нежелательным сексом? Где мужчины, которые бегут в приюты, потому что опасаются за свою жизнь? Как насчет мужчин, которые пытаются позвонить, чтобы попросить о помощи, но в этот момент женщина обрезает провод телефона?
~
Кейт Моррис Хоффер "Миф о монстре - барьер для борьбы с изнасилованиями"
Вопреки мифу, изнасилования совершают мужчины, которые в остальных отношениях могут быть добрыми, забавными, симпатичными и уважаемыми своими коллегами. Именно эти положительные характеристики побуждают девочек и женщин идти на свидания, работать, садиться в машину или выпивать с мужчинами, которые в итоге насилуют их.
Если бы легко было бы отличить тех мужчин, которые нападают на девочек и женщин, от того большинства мужчин, которые не практикуют насилие, то статистика по интимному насилию была бы совсем другой.
Привлекательные характеристики мужчин, которые насилуют, не только мешают обывателям поверить, что заявление об изнасиловании правдиво. Их положительные характеристики создают огромные сложности для женщин, которым они причиняют вред.
Пережившие изнасилование, как и все остальные, когда-то верили, что только «ужасные» мужчины способны на изнасилование, и когда вопреки лживости этого мифа их принуждают к сексу, они далеко не всегда способны сразу признать, что привлекательные, забавные, добрые и щедрые мужчины совершают изнасилования.
~
А вот это вообще звездец:
Рич Сноудон. Работа с насильниками, совершающими инцест: оправдания, оправдания, оправдания
Кто насилует собственных детей? Что это за мужчины? Я был готов к встрече с монстрами: с этим бы я справился. Но я был совершенно не подготовлен к тому, кем они оказались на самом деле. Я хотел, чтобы эти мужчины как можно сильнее отличались от меня. В то же самое время, когда я слышал, как они рассказывают о своем детстве и раннем подростковом возрасте, мне было все труднее и труднее отрицать, что у меня с ними много общего. Мы росли, выучив одни и те же вещи о том, что значит быть мужчинами.
Нас учили, что у нас есть привилегии по праву рождения, что наша природа – это агрессия, и мы учились брать, но не отдавать. Мы учились получать любовь и выражать ее главным образом с помощью секса. Мы ожидали, что мы женимся на женщине, которая будет ухаживать за нами, как наша мать, но будет подчиняться нам, как наша дочь. И нас научили, что женщины и дети принадлежат мужчинам, и что ничто не мешает нам использовать их труд на нашей выгоды и использовать их тела для нашего удовольствия и злости.
С самого начала и до конца большинство насильников отрицают то, что они сделали. Под давлением некоторые из них согласятся, что возможно, такая мелочь как инцест случилась у них раз или два. Однако они горячо отрицают, что несут за случившееся хоть какую-то ответственность, вместо этого они утверждают, что это они – настоящие жертвы. Они невинные жертвы провоцирующего ребенка или плохой матери.
Сценарий обычно один и тот же, хотя каждый мужчина добавляет к нему личные подробности.
Джэк: «Она вечно разгуливала полуголая, крутила задом, так что мне пришлось с этим что-то сделать».
Захари: «Она типичная маленькая Брук Шилдс, так она одевается. Маленькие девочки сейчас растут очень быстро. Они совсем как женщины. Они все этого хотят».
Томас: «Она все приходила ко мне, клала на меня свои руки, садилась на колени. Она все хотела, чтобы я был с ней ласковым. Одно привело к другому. Она говорила «нет», когда доходило до секса, но я ей не верил. Потому что, почему тогда она хотела всего остального?»
Эти мужчины работают быстрее телевизионных сценаристов и лучше профессиональных порнографов, когда они сочиняют строчку за строчкой об опасных желаниях маленьких девочек и о том, как мужчины постоянно попадают из-за них в беду. Они не просто представляют девочек объектами для секса, но агрессорами, «демоническими нимфетками».
~
Сексуальное насилие над детьми: как распознать признаки
Дети не всегда знают слова, чтобы ясно объяснить, что именно с ними происходит. Они могут пытаться рассказать, например, говоря: «Я его не люблю», «Он противный», «Он странно себя ведет». Такие заявления часто неправильно понимают и игнорируют.
В своей книге «Оставаясь в безопасности» Мишель Эллиот приводит один подобный пример: «Одна маленькая девочка говорила своей матери, что ее дядя дразнит ее, и ей это не нравится. Мать каждый раз отвечала, что всех дразнят, так что лучше ей к этому привыкнуть. Ребенок очень расстраивался, но больше она ничего не говорила. Несколько месяцев спустя у девочки выявили гонорею горла.
Ее дядя говорил, что это он ее «дразнит», а она была слишком маленькой, чтобы что-то понимать».
~
Р.Ланди Бэнкрофт. Связь между избиением партнеров и сексуальным насилием над детьми
Пересечение между домашним насилием и инцестом не является удивительным для людей, которые работают с теми, кто избивает партнеров, и совершает инцест, так как между этими двумя группами существует сходство в профиле и используемых тактиках.
Обе группы известны тем, что они устанавливают высокий уровень контроля над своими жертвами с помощью вербального насилия и других стратегий. Они верят, что у них есть право использовать все больше принуждения, если их требования не встречаются послушанием. И те, кто избивает партнеров, и те, кто совершает инцест, склонны чередовать периоды любви и нежности с периодами жесткого эмоционального насилия по отношению к своим жертвам.
Обе группы обычно сконцентрированы на самих себе в домашней обстановке, и они верят, что обязанность других членов семьи состоит в том, чтобы гарантировать, что потребности мужчины все время удовлетворяются.
Эгоизм и концентрация на самом себе в отношениях с членами семьи следует из их чувства собственной избранности. И для мужчин, избивающих партнеров, и для мужчин, совершающих инцест, эти характеристики в домашней обстановке являются продуктом их установок, а не их психологии, и поэтому психодиагносты не всегда могут установить у них отклонения.
Обе группы прилагают много усилий, чтобы добиться доверия и близости в начале отношений с жертвой. Мужчины, избивающие партнеров, известны своей способностью быть очаровательными, добрыми и внимательными в течение первых месяцев или даже лет отношений. Мужчины, совершающие инцест, тоже могут потратить несколько лет на подготовительную работу; он старается сформировать особые отношения с намеченной жертвой, затем он постепенно нарушает ее или его границы, очень медленно переходя к насилию.
Мужчины, избивающие партнеров, и сексуальные насильники обычно имеют сильно развитую способность дегуманизировать свои жертвы. Обе категории используют унижающий жертву язык как вслух, так и про себя, они считают, что их жертвы уступают им в чувствительности, компетентности и человечности. Они способны полностью отключиться от осознания чувств жертвы, они даже могут убедить себя, что жертва полностью счастлива в этих отношениях. Это важный фактор, который лежит в основе их эксплуатации.
Обе группы путают проявления любви и насильственное поведение. Мужчины, избивающие партнеров, могут говорить: «Я ударил тебя, потому что я так сильно тебя люблю», они даже могут использовать свою страсть как оправдание убийства. Мужчины, совершающие инцест, описывают случаи насилия как моменты любовной интимности.
Обе группы известны своими невероятными навыками манипулирования, которые они используют, чтобы держать своих жертв в страхе, смущении и заставлять их обвинять во всем себя. Жертвами обоих видов насилия обычно манипулируют так, чтобы они чувствовали, что они несут ответственность за то, что переживает насильник, и верили, что его страдания сильнее их собственных.
Обе группы характеризуют своих жертв как нечестных, истеричных и мстительных, если они выдвигают обвинения. Обе группы представляют своих жертв как неадекватных, эмоционально нестабильных людей (что временами является частичной правдой, в основном из-за последствий самого насилия).
~
В разных статьях у разных авторов неоднократно повторяется мысль, что психодиагностика нифига не выявляет у мужчин-насильников каких-то психических патологий.
Отсюда делается вывод, что это не психологическая проблема, а "проблема ценностей", как они пишут. То есть - проблема воспитания.
Я бы согласилась с этим, если бы дело касалось только избиения мужьями жен.
В конце концов, жен было принято бить даже в просвещенной Европе еще каких-то сто лет назад. Муж всегда относится к жене, как к собственности. Этому его столетиями учили семья и школа. Тут, вроде бы, всё сходится.
Но вот касаемо изнасилований отцами дочерей - тут я впадаю в недоумение.
Судя по последним цитатам - психологические механизмы, позволяющие мужчинам избивать свою жену или насиловать своего ребенка - одни и те же.
Но я что-то не припоминаю, чтобы в домострое, или что там его заменяло просвещенным европейцам, отцам разрешалось ебать своих детей.
Никаких "естественных" основ для такого поведения нет. Значит это должна быть патология. Но она не диагностируется!
Варианта два:
1. Это действительно вполне психически здоровые люди и такими их сделало воспитание.
Но тогда надо признать, что таким это воспитание делало мужчин всегда (речь же идет о вполне такой типичной патриархальной морали, где мужчина - хозяин, а семья - его собственность), и среди мужчин всегда были такие, кто насиловал своих детей, а общество не то, чтобы не поощряло, просто не парилось на эту тему.
Тогда возникает вопрос, почему не парилось? По многим вопросам парилось, а по этому нет?
Поясню, что я имею в виду.
Например, то что жене изменять нельзя - это в любой книжке можно прочитать. И в 16-ом веке это тоже было всем известно, это обсуждалось и осуждалось. Святые отцы спорили на тему, что есть большая добродетель: возжелать чужую жену, но побороть свое желание, или не возжелать ее вовсе. В народе ходят шуточки про "рогоносцев". То есть, мы видим, что вопрос супружеской верности (к примеру) общество всегда волновал. Оно на эту проблему как-то реагировало.
А вот что касается изнасилований детей в семье - нет, не вижу никаких волнений и реакций по этому поводу. Не считая последних десятилетий, но я говорю о традиции.
А ведь если это заложено в традиции патриархального воспитания, то стало быть этого не могло не быть. Но вокруг инцеста у нас почему-то табу молчания. Нет ни шуток на эту тему, ни диспутов святых отцов, ни еще каких бурлений.
А ведь это абсолютно противоестественно и у этого явления нет никакой "нормальной" социальной или биологической базы, которую можно подвести даже под избиение жены.
2. Это больные люди, просто психодиагностика пока еще не в состоянии выявить их патологию.
Странно, конечно, что психодиагностика вполне может выявить обычного педофила, который заманивает конфетками мальчиков в кусты, но не может выявить отца семейства, который лезет в трусы к своей пятилетней дочери.
Но это ладно. Предположим, такая вот хреновая у нас психодиагностика.
Если принять эту точку зрения, то тут все равно возникает вопрос, почему, блин, это проявляется только в семье? Почему эти мужчины - "прекрасные парни" для всего остального мира, и только в семье у них сносит башню? Разве бывают такие четко социально ориентированные психические расстройства? Что-то я про такое не слышала да и не логично это. Шизофреник, например, - тот везде шизофреник. И дома, и на работе, и на рыбалке. А эти - поди ж ты, только дома болеют!
В общем, непонятно.
Апдейт:
Ллойд Демоз. Психоистория.
Большая интересная книга о том, как на протяжении всей человеческой истории издевались над детьми.
Ну, в общем, не новость, конечно.
Там есть глава, посвященная инцесту: http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Psihol/Lloid/09.php
И там я читаю странные вещи.
Автор отрицает утверждение, что в человеческой культуре существует табу на инцест, и доказывает, что инцест, на самом деле - повсеместно распространенное явление.
Ну, хорошо, допустим.
Но я не понимаю: если это повсеместно распространенное явление, типа такое же совершенно обычное, как ремня всыпать, почему же на него такая странная реакция у общества? Я имею в виду умолчание и отрицание этого факта.
Я вижу тут даже не "табу на инцест", а "табу на упоминание об инцесте".
Это странно.
Если инцест - это "обычное дело", тогда на это не должно быть такой реакции (все же в курсе, так чего скрывать?). Если же это нечто постыдное, что положено скрывать, но тогда почему, наоборот, никакого общественного осуждения, как это происходит с другими девиациями?
У меня что-то никак это не укладывается в голове.
Вот цитаты:
У большинства народов в большинстве стран и эпох универсальным явлением был сам инцест, а не его отсутствие. Кроме того, чем дальше мы углубляемся в историю, тем больше находим доказательств универсальности инцеста, так же, как и других форм насилия над детьми.
Смелость Фрейда, признавшего широкое распространение сексуальных домогательств к детям, большинство его коллег не разделило. По большей части они, как Юнг, просто уклонились от обсуждения. Те же, кто отмечал, насколько часто у пациентов бывают отчетливые воспоминания об инцестуальном изнасиловании, обвиняли самих жертв.
Со времен Фрейда психоаналитики, как правило, расценивали воспоминания о совращении как подсознательные желания, а детские психоаналитики обычно даже не считали нужным спрашивать пациентов, основаны ли их сообщения на действительности. В лекциях по психоанализу часто учили, что все воспоминания об инцесте - на самом деле желания.
Как вспоминает один психоаналитик:
«В молодости, когда я учился на психиатра, как большинство из нас, меня учили очень скептически относиться к инцестуальному сексуальному материалу, который выдавали мои пациенты... Малейшая склонность с моей стороны усматривать под материалом пациента какую-либо реальную основу, осмеивалась и считалась признаком наивности...»
Даже когда аналитики получали такую массу доказательств сексуального и просто физического насилия над детьми, что не могли в это не поверить, в историях болезней все равно уделялось обычно мало внимания таким происшествиям.
Например, Отто Кернберг в своих работах мало сообщает о насилии над детьми. Когда один исследователь лично сказал Кернбергу, что множество новых работ о пограничных состояниях показывает чрезвычайно высокий уровень сексуального и физического насилия над детьми, тот признал, что это справедливо, но «неизвестно, что с этим делать».
То есть, проблема даже не просто замалчивается, она отрицается до последнего!
За последние десять лет общественность начала осознавать, насколько широко распространено сексуальное насилие над детьми в современном обществе
Начало признавать!
Но если инцест - в порядке вещей, так чего его "признавать"? Раз о нем и так все знают.
А если это всё-таки девиация, то снова возвращаемся в вопросу о том, почему общество эту девиацию никак не осуждает, как осуждает все остальные?
Получаются какие-то странные взаимоисключающие позиции.
А ведь должно быть одно из двух: или мы знаем, что ситуация практически "нормальна", типа битья жены о печку, не обращаем внимания на проблему пока феминистки не взвоют; или же мы знаем, что ситуация ненормальна и по-поводу нее в обществе идет более или менее заметное бурление говен, как например по поводу педерастии.
А тут и не то и не другое, а заговор молчания какой-то!
Пошла дочитывать. Может, дальше найдется ответ.
Апдейт 2: Возможный ответ:
"Когда определяешь реальную частоту сексуального использования детей в современном обществе, основной проблемой является то, что приходится полагаться на очевидцев, испытывающих огромные эмоциональные затруднения, когда надо сообщить о своих наблюдениях. При изучении других психоисторических объектов с такими трудностями сталкиваешься в гораздо меньшей степени."
То есть, проблема эта - самозамалчивающаяся.
Но это в современном обществе.
В древнем традиционном обществе, это тоже могло работать.
На бытовом уровне об этом, конечно, знали, но говорить об этом вслух и жертвам и насильникам уже тогда было неприятно. Потому что "табу на инцест" всё-таки существует.
Просто человек, как более сложно устроенная система, его постоянно нарушает. Табу - это то, что можно нарушить. Этого делать нельзя, но какой-то процент особей его всё равно нарушит. Если бы его НИКТО не нарушал, не было бы и табу.
То есть, мысль такая: именно то, что это ТАБУ (причем, насколько я понимаю, самое сильное в нашей биосоциальной среде), заставляет нарушителей и жертв помалкивать.
no subject
Date: 2009-12-01 06:24 am (UTC)no subject
Date: 2009-12-01 01:15 pm (UTC)Возможно, это и не объективный критерий, но о том, что такой вид преступления не очень распространён, судить позволяет.
no subject
Date: 2009-12-01 04:24 pm (UTC)Ваши убеждения - не предмет спора.
(И кстати, у меня, например, есть такие знакомые, которые сталкивались с этим явлением, но обсуждать его, знаете ли, никто не рвется, так как предмет уж очень неприятен.)